Киото - старая столица
Евгений Кручина
Если бы кому-нибудь пришла в голову построить культурную карту Японии, то она бы разительно отличалась от карты географической.
- Самая высокая гора Японии — Фудзи.
Высочайший пик японской культуры расположен в Киото.
«Здесь горы лиловы, а воды светлы»
Есть в этой стране места, не посетив которые, нельзя понять душу Японии. И одно из таких мест, если не главное — это город Киото, старая столица Страны восходящего солнца. Именно здесь зарождались религиозные и философские учения, оказавшие огромное влияние на культуру и искусство дальневосточной страны, здесь сосредоточено большинство ее архитектурных памятников и культурных сокровищ. Говоря высоким стилем, здесь хранится душа традиционной Японии.
Как известно, первая постоянная столица Японии была основана в Нара в начале VlIl века (до этого времени каждый раз после кончины императора столица переносилась в другое место). Но уже в конце того же столетия император Камму (правил с 781 по 806 г.) решил подобрать место для новой столицы.
Как обычно возникают столицы? Помните: «Здесь будет город заложен назло надменному соседу!»
В Японии было немного по-другому. Облюбовав живописное место в прекрасной долине, император Камму в двадцать второй день десятой луны 794 года (день, по утверждению астрологов, очень благоприятный для всякого рода начинаний), соизволил во всеуслышание произнести: «Горы и реки — это ворот и пояс этих земель. Они являют собой крепость, созданную самой природой». И еще произнес император строку из старого китайского стихотворения: «Здесь горы лиловы, а воды светлы».
Простые слова, за которыми для современного человека не кроется ничего, кроме констатации топографических особенностей киотосской котловины, определили историю этого места, да и историю Японии вообще, по крайней мере, на ближайшие десять веков: город Киото оставался резиденцией японских императоров на протяжении почти 1100 лет — до 1868 года, когда столица была перенесена в Токио.
Столица Мира и Покоя
Старое название Киото — Хэйан-кё («Столица мира и покоя») — дало название эпохе Хэйан, длительному периоду японской истории, который продолжался с 794 по 1192 год. Хэйан — это время величайшего взлета японской культуры и искусства. Именно тогда был создан ряд непревзойденных шедевров, среди которых вершина японской литературы — «Повесть о принце Гэндзи», первый роман в мировой истории, написанный придворной дамой Мурасаки Сикибу около 1000-го года.
Жизнь знати в столице отличалась чрезвычайной утонченностью и изысканностью. Но в то время как императорский двор развлекался и наслаждался искусствами, его авторитет среди воинственных родов в провинции становился все более шатким. Постепенно борьба за власть захлестнула и столицу, где приняла форму сначала противостояния, а затем и жестокой военной схватки между двумя знатными родами Тайра и Минамото, закончившейся победой семейства Минамото.
Триумф Минамото привел к отстранению императорской фамилии от реальной политической власти и ознаменовал собой начало семивекового господства военных правителей Японии, сегунов. Первым сёгуном стал Минамото Ёритомо, разместивший свою ставку в небольшом селении Камакура, неподалеку от нынешнего Токио. Было это в 1192 году. В противовес изнеженному аристократическому Киото, в Камакура поощрялись аскетизм, дисциплина и военные искусства, которые особенно рьяно культивировались в среде воинов-самураев. Это наложило очень заметный отпечаток на искусство и культуру Японии, для которых стали характерны сдержанность и простота...
Все эти долгие годы Киото оставался центром бурной жизни страны. На некоторое время, с 1333 по 1338 год, власть императора была восстановлена, однако вскоре она снова была захвачена военными, на этот раз представителями семейства Асикага, которые наследовали титул сёгуна. Резиденцией военного правительства на этот раз стал район Муромати в Киото. Период Муромати длился более двух веков.
Окончание периода Муромати ознаменовались чередой междоусобных схваток феодалов, которые в конце концов вылились в «войну каждого против всех». Особенно долго и усердно воюющие кланы разоряли и жгли Киото, который, по иронии судьбы, по-прежнему носил название Столицы Мира и Покоя. Порядок в стране был восстановлен лишь к началу XVII века благодаря последовательным усилиям «трех великих объединителей Японии» — военачальников Ода Нобунага (1534-1582), Тоётоми Хидэёси (1536-1598) и Токугава Иэясу (1542-1616).
«Открыто» — «закрыто»
Прочно захватив власть в стране, Токугава Иэясу объявил себя новым сегуном и вместе со своим правительством обосновался в городе Эдо (нынешний Токио). Этот период в истории Японии так и называется — период Эдо или период Токугава. Киото остался резиденцией императоров.
Стремясь сохранить в неприкосновенности свою власть и законсервировать существующую в стране систему правления, сёгунат Токугава пошел на такой решительный шаг, как закрытие страны для контактов с внешним миром.
В результате этих мер междоусобные войны в стране действительно прекратились, и более двух с половиной веков японцы жили в мире — и отдельно от других народов. Десять поколений японцев не имели возможности даже мельком увидеть ни одного иностранца!
В период Эдо в стране бурно расцвела своеобычная городская культура. Многое из того, что стало для иностранцев визитной карточкой Японии — например, театр Кабуки, цветная гравюра укиё-э или такие традиционные блюда японской кухни, как суси — появилось именно во времена правления сёгунов Токугава.
Только к середине XIX века, когда социальная структура, заложенная Токугава Иэясу, уже полностью одряхлела и уже не могла противостоять внешнему давлению, Япония была вынуждена открыть свои границы. В середине XIX века в стране происходили крупные волнения и беспорядки, которые, в конце концов, привели в 1867 году к падению феодальной системы сёгуната и восстановлению в 1868 году полной власти императора, известном в японской истории как Мэйдзи исин — «Реставрация Мэйдзи».
Сто лиц старой столицы
После переноса в 1868 году столицы Японии в Токио город Киото некоторое время пытался угнаться за своим младшим братом в деле приобщения к западной цивилизации. Здесь, в старой столице, пошел первый японский трамвай, была открыта первая почта... Но, став провинциальным городом, Киото не смог долго лидировать в охватившей всю страну гонке модернизации и постепенно уступил свое место бурно развивавшемуся Токио.
Зато, к большому удовольствию ценителей японской старины, город сохранил за собой славу центра традиционной культуры. Впрочем, не превратился Киото и в заповедник прошлого: теперь это полнокровный современный город со своими городскими заботами и проблемами. И несмотря на причитания ревнителей старины о том, что Киото уже не тот, что он безнадежно утратил свою индивидуальность, старая столица продолжает балансировать на тонкой грани, по одну сторону которой — полуторамиллионный урбанистический колосс, а по другую — тихий, радующий сердце своей особой атмосферой провинциальный город. Но и тот, и другой — Киото.
Небо и люди хранят Киото: так, город счастливо избежал разрушений и бомбардировок Второй мировой войны, превративших в руины множество других мест Японии. Киото по-прежнему пленяет японцев и зарубежных гостей.
В центре какого современного города можно посидеть в тихой заводи у реки и посмотреть на колышущийся под ветром камыш? Пройти пешком по тропинке от храма к храму вдоль узкого канала под сплошной сенью цветущих деревьев? Собрать урожай баклажанов и редьки с грядок собственного огорода? В Киото — можно.
Облик старой столицы сохраняет немало и других своеобычных черт, которые нельзя обнаружить в Японии нигде, кроме как в Киото. Некоторые из них, скажем, огромное даже по японским масштабам количество храмов, сами бросаются в глаза, другие — открываются исподволь. К последним относится, например, нетипичная для Японии четкая планировка города, которая восходит еще к эпохе Хэйан. Тогда на севере Столицы Мира и Покоя находился императорский дворец, а ее территория была поделена на большие прямоугольники идущими с запада на восток проспектами и пронизывающими город с севера на юг улицами. Эти проспекты и улицы сохранились и поныне.
Под крышей дома твоего
Общий вид городских кварталов Киото, считающихся теперь японской классикой — это ряды невысоких, потемневших от времени двухэтажных деревянных домов под черепичными крышами, притертых вплотную друг к другу и выстроившихся вдоль прямых и очень нешироких улиц. Такой облик сложился в XVII веке и своим появлением обязан типичной для многих средневековых городов налоговой политике властей, взимавших пошлины в зависимости от длины фасада дома.
В Киото того времени оптимальный размер фасада, доставлявший владельцу дома минимум финансовых затруднений, составлял всего лишь около трех кэн (примерно 5,5 метра). Это и определило в конечном счете форму домов японских горожан, В результате они стали представлять собой очень вытянутые и змеевидные, если можно так сказать, строения, уходящие в глубь кварталов: местные остряки недаром называли такие дома «спальнями для угрей» (унаги нэдоко).
За дверью традиционного жилища (а теперь, скорее всего, традиционного ресторана), обычно начинаются не главные помещения, а мощенная каменными плитами извилистая дорожка, уводящая в недра дома, к его настоящему порогу. По пути посетитель может неожиданно для себя выйти к не- большому саду, занимающему внутренний дворик, который не только радует хозяев зеленью высаженного здесь бамбука или элегантным каменным сосудом для омовения рук, но выполняет полезную функцию, рассеивая во внутренние покои дома падающий на него сверху солнечный свет. Бывают в сложной планировке и комнаты для чайных церемоний, отдельные флигели, соединенные с основной частью строения крытыми переходами, запирающиеся чуланы и другие подсобные помещения, которые охватывают находящиеся в самой глубине дома кухню и жилые комнаты.
Помните: «Горы и реки — это ворот и пояс этих земель...»? Киото окружен невысокими горами. Это не только создает уникальные возможности для любования городом с высоты птичьего полета и придает мягкую округлость практически каждому городскому пейзажу. Благодаря «вороту гор» Киото имеет свой микроклимат, отличающийся ярко выраженной сменой времен года. Именно эта черта города снискала ему славу одного из лучших мест в Японии для любования природой.
Но есть у этой медали и оборотная сторона: весьма сильный по здешним меркам зимний холод и поистине удушающая жара, которая стоит в Киото летом. От нее не спасают ни сады, ни парки предгорий, ни неширокие реки, протекающие по территории города, ни низко свисающие крыши, ни веера, ни кондиционеры. Ничто не спасает.
В то же время именно эта особенность местного климата привела к появлению одного из самых изысканных и распространившихся потом по всей Японии элементов городского пейзажа — многочисленных декоративных решеток и жалюзи, которые не только скрывают внутренние части домов от любопытных глаз, но и позволяют их хозяевам устраивать летом в длинных «спальнях для угрей» хоть какие-то освежающие сквозняки.
Особенно красивы наружные решетки окон, выполненные из большого количества вертикально стоящих деревянных планок. Схожую с решетками роль играют и жалюзи сударэ, сделанные из множества горизонтально расположенных щепок бамбука; с наступлением лета ими снаружи занавешивают наиболее уязвимые для палящего солнца окна вторых этажей. Впрочем, в Киото они висят круглый год, а не только летом. Японские источники утверждают, что сударэ — не просто занавески, они несут главным образом эстетическую нагрузку: густые поперечные полоски для человека, находящегося внутри дома, облагораживают любой, даже самый заурядный вид. Век трепещущих под ветром и дождем сударэ недолог — от силы год-два, поэтому бамбуковых дел мастера не скоро останутся без работы, и обновленные сударэ снова и снова будут придавать городским кварталам такой домашний и чисто японский вид.
К старинным ухищрениям, облегчающим жизнь японских обывателей, относятся также небольшие зарешеченные «форточки от комаров» (мусикомадо), сделанные на вторых этажах. Традиция сохраняет и потерявшие свою надобность специальные бамбуковые изгороди инуярай, защищавшие в старину стены и углы домов от неожиданных сюрпризов, которые могли преподнести бродячие собаки или лошади проходивших по улицам столичного города всадников.
Сейчас традиционный японский городской пейзаж немыслим без тронутых временем домов, декоративных решеток и изгородей, игра света и теней на которых придает улицам удивительное своеобразие. Удивительное впечатление производят и потемневшие стены цвета старого серебра, которые удачно сочетаются с каменными плитами мостовой...
Как же правильно было выбрано место для Столицы Мира и Покоя...